Ночные грезы - Страница 25

— Моя очередь, — произнес он низким голосом и передал ей мыло.

— Бархат, — удивленно прошептала Уиллоу, всматриваясь в потрясающий цвет его глаз.

— Ты же до меня еще не дотронулась, — поддразнил он.

— Я имела в виду твои глаза, — с упреком сказала она, густо покраснев.

— Ах, это, — насмешливо кивнул он.

Как она могла когда-то думать, что он холоден и высокомерен? Он был самым прекрасным из всех встречавшихся ей: добрым, понимающим и, прежде всего, нежным.

Пока она медленно намыливала его, он стоял совершенно неподвижно, лишь чуть подрагивая. Но когда она начала ласкать его мужскую плоть, он со стоном притянул ее к себе.

— Пойдем в постель, — настойчиво сказал Джордан дрожащим голосом.

Несмотря на нетерпение, он медленно насухо вытер ее от макушки до пят, но не смог дождаться, пока она вытрет его, и лишь быстро обтерся полотенцем, так чтобы тело не блестело от капель. Неся ее в спальню, он зарылся лицом в волосы, вдыхая их аромат.

Но когда они легли, Уиллоу занервничала, как никогда, словно мужчина впервые собирался заняться с ней любовью. Она думала раньше, что ничего страшного не случится, если Джордан разочаруется в ней как в партнерше. Теперь это было не так: она хотела, чтобы Джордан получил удовольствие от ее объятий. Ее начала бить нервная дрожь, и Джордан почувствовал ее состояние.

— Расслабься, — успокоил он. — Нам некуда спешить, у нас впереди целая ночь.

Ожидание ничего не изменит, она это знала. Удовольствие, которое она получала от его ласк, померкло, когда она представила, что он сейчас с ней сделает. Какая же я глупая, подумала Уиллоу, почему я решила, что с Джорданом все будет иначе?

— Уиллоу? — спросил он, нахмурясь. — Дорогая, в чем дело.

Дорогая. Это слово для влюбленных.

— Я не люблю, тебя, Джордан, — прямо сказала она.

— Я это знаю, — тихо признался он. — Но я тебе нужен.

Она была несколько разочарована легкостью, с которой он принял ее признание.

— Я думала, что люблю…

— Все нормально, Уиллоу, — успокоил он. — Я же тебе сказал, что ничего и не произойдет. Мы просто уснем в объятиях друг друга.

Он положил ее голову к себе на плечо и обнял ее.

Она неуверенно на него посмотрела. Неужели он может так сделать… ведь он только что был так возбужден! С Расселлом такого никогда не было, но, может быть, Джордан… Нет, он этого тоже не сможет. Она легко провела рукой по его бедру и почувствовала, как Джордан напрягся. Но он в состоянии контролировать себя. И в подтверждение своих слов Джордан закрыл глаза, пытаясь уснуть…

Слезы тихо полились по ее щекам.

Джордан чуть повернулся, не совсем понимая, что с ней происходит: он только чувствовал ее дрожь и еле различимые всхлипывания в темноте.

— Пожалуйста, не плачь, — простонал он. — Я не выдержу, если ты расплачешься!

Но она не могла остановиться, рыдания сотрясали ее, и она крепче прижалась к нему.

— Перестань, Уиллоу! Пожалуйста, дорогая! — Он осыпал поцелуями ее лоб, глаза, щеки. — Пожалуйста, Уиллоу, — задыхаясь, сказал он, прежде чем нежно прижаться ртом к ее губам.

Его поцелуй заставил ее забыть все, она страстно вернула его. Она пробовала его на вкус, втягивала в себя его язык, который ощущала на своем нёбе.

Разгоряченный Джордан накрыл рукой ее грудь, и Уиллоу задрожала, когда он слегка помассировал напрягшийся сосок. После рождения Дани она не переносила прикосновения Расселла к груди, и опять собственная реакция на ласки Джордана потрясла ее. Когда он наклонил голову, чтобы, слегка покусывая другой сосок, еще больше возбудить Уиллоу, она затрепетала от сладостных прикосновений. Его неутомимые ласки довели ее до исступления, и Уиллоу выгнулась навстречу его желанию и тихонько застонала. А он все продолжал ласкать и целовать ее, нежно шептать на ухо слова восхищения.

И только когда он переместил ласки ниже, она почувствовала, как огонь запылал между бедер.

— Нет… пожалуйста… — Она со стоном замолчала, когда ощущение, которого она не знала, охватило ее тело, пока ей не стало казаться, что каждая клеточка вот-вот взорвется от возбуждения.

— Возьми меня в себя, Уиллоу, — хрипло попросил он. — Я не хочу делать тебе больно.

Когда она взяла его плоть в руку и ввела в себя, то почувствовала, насколько влажна.

— Бархат, — опять прошептала она, почувствовав его упругую силу внутри себя, когда он медленно и осторожно начал двигаться.

— Да, — простонал он, соглашаясь, что именно это он и испытывает. Он контролировал глубину и силу толчков, его ненасытный открытый рот прижимался к ее.

Она не понимала, что с ней происходит, бедра ее поднимались навстречу его ударам, подчиняясь его ритму. Он потерял контроль над собой и начал конвульсивно вонзаться в нее. И вдруг горячая волна высочайшего удовольствия затопила ее и вырвалась на свободу вместе с потоком спазмов, сотрясавших ее тело. Она почувствовала, как они нарастают крещендо, как огненная боль освобождения потрясает ее тело в тот самый момент, когда Джордан, выгнувшись, излил в нее свою страсть.

Ее тело излучало наслаждение даже после того, как яростной силы пламя сменило затихающие пульсирующие ритмы. Она прижалась к плечу Джордана, желая, чтобы тот навсегда остался в ней.

— Спасибо тебе, — пробормотал Джордан, уткнувшись ей в шею.

Тела их блестели от пота.

— Спасибо, мне? — спросила она, испытывая благодарность за прекрасный подарок, который он только что ей преподнес.

Он посмотрел на нее изумительными карими глазами, черный завиток волос трогательно упал ему на лоб.